Владимир Фёдорович Штифтар.
Преподаватель. Исследователь. Архивариус.

Все мы когда-то учились в школе. Кто-то учится и сейчас. К сожалению, среди нас нет уже тех, кто оканчивал школу, а тогда это называлась гимназия, до 1917 года.

Какие иностранные языки преподавались и преподаются сейчас в школе? Английский, французский, немецкий.

А тогда, в Российской империи, со второй половины XIX века обязательными были латинский и древнегреческий.

В последней трети XIX в. в России, по образцу западно-европейских стран внедрялась классическая система гимназического образования. Она предполагала подробное изучение в мужских гимназиях двух древних языков — латинского и греческого. В то время квалифицированных преподавателей-филологов в нашей стране не хватало, поэтому было принято решение пригласить специалистов по древним языкам из-за границы, а конкретно — из Австро-Венгерской империи. Там существовала передовая по тем временам система классического образования, а среди жителей страны было много славян, которым было проще, чем другим иностранцам, освоить русский язык и преподавать на нём.

Михаил Фёдорович Раевский

Инициатором приглашения австро-венгерских учителей стал Михаил Фёдорович Раевский, священник русской посольской церкви в Вене, который в 1840–1870-е гг. являлся главным посредником во всех неофициальных контактах австро-венгерских славян с российскими властями и общественностью.

В конце 1865 г., находясь в Петербурге, он встретился с министром народного просвещения А.В. Головниным и сообщил, что к нему обратилось несколько филологов — выпускников австрийских университетов, желавших найти работу в России. Министр, обеспокоенный острым дефицитом учителей, сразу же ухватился за это предложение и подготовил соответствующий доклад Александру II, «высочайше одобренный» 22 декабря 1865 г. Император разрешил «допустить австрийских славян и чехов, имеющих удостоверенные в Австрии дипломы учителей древних языков, в гимназии и прогимназии к преподаванию сих языков в наших средних учебных заведениях».

Позднее было решено приглашать на русскую службу не только учителей, но и студентов старших курсов, которые завершали свое образование уже в России и затем распределялись по гимназиям.

Всего в 1860–1880-е гг. на русскую службу было принято примерно 210 австро-венгерских учителей древних языков. Среди них доминировали чехи (их было примерно 110 человек), на втором месте шли русины (примерно 65 человек); словаков было 12; выходцев из южнославянских земель Австро-Венгрии насчитывалось 22 человека, в том числе 17 словенцев, 3 хорвата и 2 серба. Широкое представительство словенцев объяснялось, во-первых, тем, что в словенских землях функционировали хорошие классические гимназии, выпускники которых шли затем на филологические факультеты; во-вторых, с пророссийскими симпатиями словенской молодёжи.

В Калуге всю свою долгую учительскую карьеру провёл словен Фёдор (Франц) Матвеевич Штифтар (с 1875 г. и до смерти в 1913 г.). Он также получил известность и как писатель, активно публиковавшийся на родине, и как переводчик знаменитых российских писателей на словенский язык. Вот в семье Федора Матвеевича Штифтара в Калуге и родился сын Владимир, вставший на путь преподавания в гимназии, но только евпаторийской.

Владимир Штифтар. В поисках «русской античности»

Владимир Фёдорович Штифтар

Разговор о Владимире Федоровиче Штифтаре заинтересует краеведов и преподавателей гимназии И. Сельвинского. А также работников городского архива. В 1921–1927 годы, в период становления архивного дела в Евпатории, именно В.Ф. Штифтару принадлежит труд по организации и сохранению архивного фонда города. Наш разговор о преподавателе.

Летом 1904 года по направлению Департамента Народного Просвещения в Евпаторийскую мужскую гимназию, ныне гимназию имени Ильи Сельвинского, прибыл молодой учитель Владимир Федорович Штифтар, только что окончивший историко-филологический институт князя Безбородко в Нежине. Ему следовало с 1 августа приступить к службе на образовавшуюся в гимназии вакантную должность преподавателем древних языков и законоведения в чине VIII класса.

Оттомар Лааман

Один из выпускников Евпаторийской гимназии из эстонского села Замрук (ныне Береговое) Оттомар Лааман, одноклассник Ильи Сельвинского, написал в Канаде на финише своей жизни (1981 г.) замечательные воспоминания о Крыме и об alma mater, где он учился с 1912 по 1919 годы. Лааман хорошо запомнил внешность учителя Штифтара: коренастый, небольшого роста, волосы щетиной на голове, за что мальчишки прозвали учителя Кукушкой. Но очень уважали: педагог был требователен, иногда, возмущаясь ответом ученика, не стеснялся в выражениях, — утверждает Лааман.

Владимир Штифтар родился 24 декабря 1880 года в Калуге в семье преподавателя гимназии, статского советника Федора Матвеевича Штифтара и Юлии Андреевны, по вероисповеданию православных. Уже в советское время, в 1920-е годы, мама тоже учительствовала. Окончив Калужскую гимназию, а затем институт в Нежине, Владимир, как и его отец, стал преподавателем гимназии. Прожил до конца свой век в Евпатории.

В Нежинской гимназии Владимир проявил усердие в изучении греческого языка (оценка «4») и латинского (тоже «4»), да еще Закон Божий оценен высшим баллом. По остальным предметам в выпускном документе стоит классическое дореволюционное «удовлетворительно». И в Нежинском историко-филологическом институте Владимир Штифтар кандидатское сочинение писал о греческой словесности. Так что очевидны приоритеты.

С 20 июля 1902 года Евпаторийская мужская гимназия была включена в список учебных заведений России, работающих по учебным планам классических гимназий с древними языками — латинским и греческим. В 1905–1906 учебном году, например, выпускной 8 класс Евпаторийской мужской гимназии имел следующее недельное расписание:
• Закон Божий — 2 часа.
• Русский язык — 4 часа.
• Латинский язык — 5 часов.
• Греческий язык — 6 часов.
• Математика — 3 часа.
• Физика — 2 часа.
• История — 2 часа.
• Немецкий язык — 2 часа.
• Французский язык — 3 часа.
Всего 29 часов в неделю.

Как видим, из 29 недельных часов 11 (!) уроков выпадало на латынь и греческий язык. Их-то и преподавал молодой, не имеющий еще чина преподаватель древних языков В.Ф. Штифтар. Латинский язык он позже преподавал по своему учебнику, изданному в Одессе. Более того, в 1914 году еще и «Аннотацию» к нему опубликовал в санкт-петербургском «Гермесе».

Положение латинского языка в российской гимназии было стабильнее греческого, его преподаванию всегда уделялось серьезное внимание. Вообще основной целью изучения древних языков в классической гимназии было знакомство с литературными произведениями, с красотой слога античных текстов, с духом и бытом древних греков и римлян. Выбирались такие произведения, которые раскрывали сущность и дух классической культуры. Текстами для чтения гимназистов служили главы из произведений знаменитых римских и греческих авторов: Цезаря, Тита Ливия, Геродота, Ксенофонта, Горация, Вергилия, Гомера и других писателей. (К слову, в Евпатории в фонде редких и ценных книг читального зала центральной городской библиотеки имени А.С. Пушкина хранится книга Н.М. Благовещенского «Гораций и его время» (СПб., типография Императорской Академии наук, 1864, 226 страниц) с экслибрисом-подписью В. Штифтара. На заднем форзаце книги читатель Штифтар оставил свои заметки с указанием страниц, которых они касаются.) На испытаниях по латинскому языку абитуриентам гимназии и экстернам, подвергающимся экзамену на свидетельство зрелости, предъявлялись высокие требования. Одним из заданий, к примеру, был письменный перевод отрывка с латинского языка на русский из сочинения изучаемых авторов.

Евпаторию молодой педагог полюбил, работал увлеченно. В первый же год службы был отмечен руководством как не пропустивший ни одного урока в течение второго полугодия. Бывшая греческая колония — Евпатория — давала его неустанному интеллекту и свежим знаниям радостный выход. Его увлечением была архитектура и археология, — вспоминал О. Лааман. — Даже книгу издал об архитектуре Евпатории. И еще ученик Штифтара изумлялся: «Удивительно, как он, а не учитель истории, знакомил нас с историей и археологией города, с археологическими раскопками в песчаном грунте между Карантином и Новым городом».

Эту информацию дополнил специалист по истории древней Керкинитиды, современный крымский ученый В.А. Кутайсов: В.Ф. Штифтаром «был раскопан (с привлечением гимназистов) один из курганов вблизи города». Из этого же источника явствует, что в 1932 году школьный учитель, «обследовав дно большого (около 500 кв. м), вырытого на территории памятника котлована, сделал ряд очень ценных археологических наблюдений и занес их в дневник. Он же, как того и требует археологическая методика, выполнил схематические обмеры каменных кладок и собрал значительный вещественный материал».

Вскоре город, античностью которого преподаватель древних языков жадно дышал, а пыль Керкинитиды носил на своих молодых ногах, стал для В.Ф. Штифтара родным: здесь он создал семью, здесь в 1917 году родился сын Кирилл. Согласно архивным сведениям, в 1918–1919 годы и позже он проживал вместе с женой Софьей Николаевной и тещей по адресу ул. Гоголевская, 7, в доме Обуховского.

Евпатория, ул. Гоголя, 7

В России начала XX века молодому человеку, как и любому другому, выпало пережить в Евпатории драму двух революций, I Мировую войну и трагическую Гражданскую. В Первую мировую он был освобожден от воинской службы, не принимал участие и в Гражданской. Ни к какой партии не примкнул, оставаясь беспартийным. Правда, Штифтар делал попытку включиться в многообразную политическую жизнь Евпатории 1917 года. Он был, как утверждают «Евпаторийские новости» от 9 июля 1917 года, внесен в список кандидатов от партии Народной Свободы.

С начала I Мировой войны и до Февральской революции 1917 года, а также после нее В.Ф. Штифтар по-прежнему преподавал в Евпаторийской мужской гимназии, позже преобразованной в советскую школу II степени. С окончательным утверждением в Евпатории советской власти он приступил к службе архивариусом. Безденежье и нищенское жалование в тяжелое послереволюционное лихолетье заставляли учителя, кроме того, искать подработку в частной гимназии Рущинской.

Гимназия А.П. Рущинской

В 1938 году Владимир Федорович, опытный педагог с 30летним стажем работы, преподавал в Евпаторийской средней школе №3, сформированной в базе закрытого большевиками Александровского караимского духовного училища. Это была массовая школа для учащихся 4–10 классов, где преподавание осуществлялось на языке крымских татар. Аттестационная комиссия Народного Комиссариата Просвещения Крымской АССР в 1938 году представила его к званию «учитель средней школы», но как преподавателя русского языка и литературы в 6–9 классах. Любимых древних языков в учебном расписании советской школы, как известно, не стало. До самой войны, до 1941 года, он преподавал в этой школе.

Сегодня мы знаем, что гимназический учитель В.Ф. Штифтар активно публиковался. В свое время евпаторийский историк В.И. Павленков, будучи сотрудником Крымского филиала Института археологии НАНУ, составлял археологическую карту Евпатории. Он собрал из разных источников, в том числе через междугородний библиотечный абонемент, список опубликованных статей В.Ф. Штифтара. В списке Павленкова их двадцать две, в том числе одна в соавторстве. Статьи Штифтора систематически появлялись в основном в санкт-петербургском «Гермесе» в период с 1908 года до 1918 года.

В.Ф. Штифтар 'Дачный архитектурный пейзаж Евпатории'

Они обладали новизной и имели самые разные поводы для написания и порой удивительные источники научной мысли автора. В первую очередь, его тема — эпиграфика: о надписях на черепицах и других предметах древности, например, вазовой ручке с греческой надписью или о неизданных штемпелях на ручках греческих амфор. Но все это на основе археологических находок в Евпатории: все, что обнаружено цепким глазом профессионала в ближайшем культурном слое — практически под ногами. Найдено, возможно, и его учениками, которых Владимир Федорович, как мы знаем, активно приобщал к исследованию родной Евпатории.

Прав памятливый Оттомар Лааман, зафиксировав еще одно увлечение В.Ф. Штифтара — его интерес к архитектуре Евпатории. Гимназический педагог — автор текста, брошюры «Дачный архитектурный пейзаж Евпатории» (1916). Он искал и здесь АНТИЧНОСТЬ, «русскую античность», например, садовую скульптуру, в собственном ее смысле, которой в Евпатории не было, так как «все свидетельствует о коммерсанте-хозяине, старающемся нажить на дачниках деньгу, — меньше дать, больше взять». Так считал В.Ф. Штифтар.

'Дачный архитектурный пейзаж Евпатории'

Подводя итог сказанному о преподавателе древних языков В.Ф. Штифтаре, нужно отметить его широкую профессиональную компетенцию и уникальную увлеченность делом. Это был выдающийся учитель-ученый своего времени.

Неизбывное интеллектуальное напряжение, жажда активной деятельности, ответственность профессионала за сохранение истории бывшей греческой колонии Евпатории толкали его на спасение городского архива.

Керкинитида. Древняя Евпатория

Германия, страна великих поэтов и философов, признававшая величие античности, имевшая самые богатые в Европе гуманистические традиции, в тридцатые годы минувшего века приняла нацизм как государственную политику. Фашистская концепция расовой гигиены, как известно, осуществлялась в ходе Второй мировой войны на оккупированных территориях. В том числе она осуществлялась и в Евпатории.

В.А. Кутайсов предположил печальное: В.Ф. Штифтар, «вероятно, разделил печальную участь своих земляков: был расстрелян фашистами в числе мужского населения г. Евпатории в январе 1942 г.». Он не ошибся. Согласно «Акту комиссии по установлению и рассмотрению злодеяний, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в период оккупации Евпатории», среди 12150 расстрелянных были Штифтар Владимир Федорович, 1880 г.р., русский, сын православных и Штифтар Кирилл Владимирович, 1917 г.р., русский.

Жизнь Владимира Федоровича Штифтара, его вклад в гимназическое образование Евпатории и в становление архивного дела Крыма представляются бесценными. Сегодня мы имеем его фото, знаем почерк, имеем список, возможно, неполный, публикаций талантливого преподавателя гимназии, преданно служившего высокой культуре античности.

Людмила Никифорова

---

Комментарии: